Зарядье

Зарядьем называется южная, низменная, часть Китай-города, между улицей Разина и Москворецкой набережной.

Название свое оно получило оттого, что с XVI в. находилось за рядами лавок, тянувшихся по Москворецкой улице от улицы Разина до Москворецкого моста. Переулок, шедший за этими рядами, и сейчас носит название Зарядьевского.

В Зарядье находилось древнейшее поселение Москвы. Археологические раскопки 1948—1950 гг. обнаружили здесь дворы и мастерские кожевника, металлиста и др.

XI—XII вв. Стены Китай-города, отделявшие Зарядье от реки Москвы, были построены лишь в 1534—1538 гг.; до этого оно выходило непосредственно на берег. Сюда привозили хлеб из Рязани и других окских городов.

Шумная торговля велась по всему Зарядью и особенно на Большой, или Великой, улице (в бывшем Мокринском переулке), упоминаемой в летописях под этим названием в 1468 и 1547 гг. Посреди стояла церковь святителя Николая, по тогдашним воззрениям — покровителя торговли и мореплавания, прозванная из-за постоянной здесь сырости от наводнений и дождей «Николой Мокрым». В 1480 г. местность эту называли даже Болотом.

Занято было Зарядье в это время деревянными тесными дворами, между которыми пролегали узенькие, кривые переулочки. Частые пожары истребляли их «без останку». О чем прямо так и говорится в летописи (1365 г.). То же было в 1390 и 1451 гг., когда посад подожгли татары, и в 1493 и 1547 гг. В 1468 г. «загорелся посад у Николы Мокрого и пошел кверху... да на Большую улицу и по самую реку». Большая улица оканчивалась в XV в. «вострым концом». Здесь с того времени стоит каменная церковь Зачатия Анны в Углу — одна из древнейших в Москве.

Позднейшая планировка Зарядья относится к XVI в. Построенная стена Китай-города отделила его от реки Москвы. Выход к реке был только через Водяные ворота, против бывшего Москворецкого моста, и Козмодемьянские — в квадратной башне внизу Китайского проезда. В 1647 г. в южной стене Китай-города было двое небольших ворот, вероятно «водяные» или «поргомойные», наскоро заложенные деревом в 1618 г., при наступлении на Москву польского королевича Владислава.

В XVI и XVII вв. Зарядье было населено большей частью мелким приказным людом, торговцами и ремесленниками. Приказные имели связь с Кремлем, его приказами и различными царскими хозяйственными службами, а торговцы и ремесленники — с Гостиным двором и рядами, лежавшими к северу и западу от Зарядья.В соответствии с этим, главные переулки Зарядья потянулись от Мокринского переулка в гору, к Варварке. Их было три: Зарядьевский, Псковский и Кривой (Максимовскии появился позже).

Кроме мелких жилых дворов в Зарядье было несколько казенных учреждений и один монастырь. На месте здания на углу Мокринского переулка и Москворецкой улицы стоял Мытный двор. Тут же, на «животинной площадке», скот и продавался. Кроме того, здесь продавалось также мясо, куры, колеса, сани, зола, лыко и пр. От помета животных, как на Мытном дворе, так и вокруг него была «великая нечистота», а воздух был заражен смрадом.

Рядом находились Хлебный, Калачный, Масляный, Соляной, Селедный и другие ряды.

На противоположной стороне Зарядья, в Кривом переулке, стояла царская тюрьма, а между Псковским и Зарядьевским переулками — Знаменский монастырь, возле которого находился Осадный патриарший двор (дом бояр Романовых).

Зарядье принимало самое живое участие во всех народных волнениях XVII в. Среди его забитых нуждой ремесленников и мелких приказных всегда царило недовольство правительством и социальным строем того времени. Поэтому в Зарядье находили себе приют укрывавшиеся от правительства и преследуемые им люди. При подавлении «бунтов» участники их часто искали убежища в Зарядье. Здесь были такие места, где их не могли найти.

В начале XVIII в. два важных события сказались на жизни Зарядья: первое — перевод столицы в Петербург, лишивший подьячих и прочих мелких служащих царского двора должностей и превративший Зарядье всецело в мир ремесленников и торговцев, и второе — сооружение по приказу Петра I вокруг Китай-города земляных бастионов, которые на целое столетие закрыли стоки в реку, вследствие чего вся грязь и нечистоты с Варварки стекали в Зарядье и превращали его в непроходимую трясину.

Из-за антисанитарии и переуплотнения жилищ Зарядье в XVIII в. стало очагом эпидемий. Чума 1771 г. нашла себе здесь обильную жатву. В 1796—1800 гг. вдоль Китайгородской стены, у Москвы-реки, была устроена набережная, для чего берег реки был сильно подсыпан, а стены Китай-города оказались наполовину в земле. Для выхода на берег еще с 1782 г. существовали против Псковского переулка проломные ворота.

Но «с внутренней стороны Зарядья стена Китай-города была более других ветха по низменности места и потому, что больше других была заложена пристройками от домов, лавками и амбарами, так что одни только зубцы ее были видны. К этой-то стене больше всего стекала нечистота, застаивалась и производила смрад».

Указами Петра I от 1704 г. и Екатерины II от 1775 г. в Китай-городе и Зарядье запрещено было строить деревянные дома. Поэтому, когда в пожар 1812 г. Зарядье сгорело, старые мелкие собственники почти поголовно продали свои дворы. Их скупили крупные московские домовладельцы и застроили Зарядье двухи трехэтажными каменными домами. Нижние этажи были отведены под лавки и склады, а верхние — под мелкие квартиры и мастерские, сдававшиеся ремесленникам за весьма высокую плату. Ремесленники ценили здесь не столько удобства квартир, сколько близость свою к «рядам» — месту, где они сбывали свои изделия, так как при отсутствии в прежней Москве дешевых средств передвижения они не могли жить на окраинах. Вследствие тесноты в квартирах, чтобы увеличить их площадь, домовладельцы делали на уровне вторых этажей застекленные галереи, на которых ремесленники и работали большую часть года. Эти «галдарейки» недавно еще можно было видеть в некоторых дворах Зарядья.

Писатель И. А. Белоусов, выросший в Зарядье, дает правдивую картину его в 1870-х годах: «Вся эта местность была заселена мастеровым людом; тут были портные, сапожники, картузники, токари, колодочники, шапочники, скорняки, кошелевщики, пуговичники, печатники (печатавшие сусальным -золотом на тульях шапок и картузов фирмы заведений). Некоторые переулки представляли собой, в буквальном смысле, базары, ничем не отличавшиеся от базаров захолустных местечек на юге».